Город бесконечных планов: Байкальск снова разочаровал общественников
Иркутские общественники наведались в город Байкальск, чтобы выяснить, как обстоят дела на полигоне по рекультивации отходов БЦБК. Как идет работа и что сегодня на комбинате изменилось, каковы результаты многолетней работы в Байкальске.
Члены ИООО «Байкальский центр гражданской экспертизы» вышли на рейд от главного КПП завода, где раньше с утра скапливались тысячи людей, а сейчас стоит всего пара машин охраны.
На КПП нам выдают каски, и мы попадаем на территорию предприятия. По узкой лестнице идем в кабинет бывшего директора. Там порядок и чистота. Небольшой инструктаж, роспись в журнале техники безопасности – и мы отправляемся на территорию комбината.
Раньше котельная была сердцем БЦБК, она же снабжала теплом и горячей водой город. После закрытия предприятия мощность котельной стала излишней. Сразу после закрытия были предложения построить новую котельную на газе или пеллетах, но и по сей день вопрос решается – и все никак не решится.
– Проблема понятна и требует решения в ближайшее время. Сейчас самая критичная ситуация – в линии, которая соединяет цех химической подготовки с ТЭЦ. Нужен вынос сетей, в деньгах это порядка 30–50 миллионов, – докладывает общественникам Теймур Магомедов, экс-заместитель председателя правительства Иркутской области, а ныне директор по развитию Центра развития Байкальского региона.
Идем дальше. До сих пор серьезная проблема на площадке БЦБК – загрязненные воды.
– Существует подземный купол загрязненных вод. Во время работы комбината было два способа работы с водой – поверхностный отвод через ливневки и подземные перехватывающие скважины. Наша задача сейчас обследовать эти скважины. Пока загрязненные воды не попадают в Байкал, – отмечает Магомедов. Но, кажется, мы это уже слышали и раньше…
Из скважины идет пена, как будто туда налили шампуня.
– Жидкость пенится, это говорит о высоком pH; проще говоря, там щелочь. Пока работал комбинат, мы понимали, что происходит в том числе и в этих скважинах. А с 2013 года – полное непонимание, – замечает Юрий Фалейчик, председатель правления Байкальского центра гражданской экспертизы.
Территория предприятия – это целый город в городе. Вот, например, короотвал, где складировались стружки и кора деревьев. Местные жители используют отходы для удобрения клубники. В Иркутске такая кора стоит от 500 до 1500 рублей за куль, а тут огромные кучи на несколько гектаров. Все это вроде как должно стать курортом мирового уровня.
– Если мы не сможем абсорбировать поток туристов в узловых точках, как, например, в Байкальске, то они растянутся по всему берегу, и это вызовет хаос в виде неуправляемой застройки. Мы хотим сделать комбинат, который гадил и загрязнял Байкал, спасителем озера. Появятся новые рабочие места промышленного значения, но «зеленые». Во-первых, в Центре водных ресурсов будет 200–300 рабочих мест. Также планируется увеличить центр по переработке дикоросов. Еще – расширение макаронной фабрики, – озвучивает планы Теймур Магомедов. Планы, планы…
Развивать нужно не только Байкальск, но и другие города и поселки на берегу Байкала. Култук, Слюдянка и другие населенные пункты приходят в упадок, молодежь бежит оттуда. Они могут стать бельмом на глазу на пути в будущее «райское место».
– Версия ВЭБа: тут будет жить 30 тысяч человек, а моя версия – 7 тысяч человек. Развитие Байкальска как одной точки будет усугублять положение – инфраструктура уже сегодня не выдерживает никакой критики. В Култуке, Слюдянке и Утулике поток туристов растет, а элементарных туалетов нет, негде нормально поесть. И эти территории начнут рассыпаться, и на фоне Байкальска, если в него будут вливать деньги, возникнет сумасшедший диссонанс. Если удастся все реализовать, тут будет красивая картинка и ужас – вокруг Байкальска. Предложение у нас простое – нужно распланировать центральную экологическую зону. И добиться включения мастер-плана в законодательство о стратегическом планировании по Байкальску, а затем и по всем другим территориям, – говорит Юрий Фалейчик.
Его мнение о том, что общественники увидели на территории, не очень-то радужное.
– Мы сами говорили, что в Байкальск должен прийти очень компетентный исполнитель. Когда пришел «Росатом», мы были очень довольны. Но прошел почти год, а мы не увидели серьезных сдвигов. Поэтому и приехали – посмотреть, что же происходит в текущем моменте, задать свои вопросы, чтобы появилась собственная оценка.
Происходящее попытался объяснить директор направления по реализации государственных и отраслевых программ в сфере экологии госкорпорации «Росатом» Андрей Лебедев.
– 30 ноября прошлого года наше предприятие «ФЭО» заключило договор, который подразумевал работу на двух объектах, это Солзанский полигон и территория очистных сооружений бывшего БЦБК. Весной был заключен второй договор на изыскания и проектирование на Бабхинском полигоне. Все процессы, связанные с БЦБК и Байкалом, не пущены на самотек, у нас с определенной частотой проходят рабочие группы. Много ограничений, с которыми мы столкнулись при первоочередных работах. Требуются общее понимание, усилие и поддержка с выходом из этих ограничений. Проектные решения пока еще не сформированы. Десять заявителей сейчас обрабатывают результаты промышленных испытаний, где показывают и доказывают свои результаты.
Общественники обратили внимание на конкретное: во-первых, на временные очистные сооружения – ЛОС. А не проще ли нам было модернизировать городские канализационно-очистные сооружения?
– Уровень Байкала в этом году поднимается. Площадь, на которой заявили водопонижение, составляет примерно 120 гектаров. Примерно миллион кубов воды в карты попадает в год. Вы закупили отечественное оборудование, одно из лучших. Но производительность установки примерно 600 кубов, стоимость 306 миллионов. Наш подсчет «на коленке» показал, что при очистке в стоимостном выражении мы получим безумные миллиарды. Не проще ли модернизировать городские канализационно-очистные сооружения, вложить в них деньги, чтобы получить на веки вечные уникальные очистные сооружения, а не временные, которые через два года нужно будет сдать на металлолом? – высказал общее мнение Юрий Фалейчик.
Во-вторых, общественники присмотрелись к работам по так называемому промышленному опробованию технологий переработки лигнина, основного отхода БЦБК.
Коллектив ИРНИТУ предложил получать экопродукт для дачников и садоводов.
– После вымораживания и подсушивания лигнина мы получаем твердый продукт, пригодный для выращивания деревьев, кустарников, цветов – того, что не идет в пищу. Для эксперимента мы применяли бытовую морозилку, а в реальности все сделает природа. В ходе опыта у нас на 50% уменьшился объем осадка, и получили почвогрунт, в который мы посеяли салат и овес. Токсичности никакой нет, растения не повреждены. Для лесовосстановления это уникальный субстрат, – рассказывает Ольга Алексеева, технолог проекта. Грунт для иркутских лесопитомников везут с Алтая. Но если отвести воду с карт-накопителей, то уже зимой природа начнет свою работу.
– Мы делаем эту работу по гранту президента. Также мы прямо на картах-накопителях выращивали малину, клубнику. Все прекрасно растет и дает плоды. Проблема с картами-накопителями решаема, и не за такие огромные миллиарды, с помощью нашей технологии можно сэкономить деньги, – уверяет Андрей Богданов, доктор технических наук, руководитель лаборатории ЭМПТС, заслуженный эколог России.
Алексей Гончаров, соучредитель ассоциации научно-производственных экологических объединений «Альянс Байкальский», предлагает создать лесопитомник прямо здесь, используя лигнин, золу и лигниноразрушающие микроорганизмы. Технология была опробована СИФИБРом в Шелеховском лесопитомнике.
– Посадили семена, вырастили, выживаемость составила 84–90%. У нас же в области земли нормальной нет, а тут, в Байкальске, целых шесть миллионов кубометров шлам-лигнина!
Еще одну технологию демонстрирует компания из Москвы – превращения отходов в компост. Из бетонных плит соорудили площадку, между плитами установили трубы, в которые при помощи промышленных вентиляторов нагнетается воздух для осушения шлам-лигнина…